Время для жизни [СИ] - taramans

«Ладно, побрели, помолясь…».

Внимание на Сергея на пристани никто не обратил — то есть его подход со стороны талов остался не замеченным. Здесь было людно — толклись люди (с парохода, наверное), приценивались к рыбе, к вареной картошке, пирожкам, которые продавали бабульки; сновали какие-то работяги.

«О — вот и лягавый!»

Ближе к дебаркадеру прогуливался средних лет «мужик в форме».

«Я даже формы этого времени не знаю — встретиться кто-нить из железнодорожников, а я шугаться начну!», и память Велитарского чего-то молчала.

Елизаров, подошел, купил несколько пирожков, вкусных даже на вид.

«А цены — вполне себе божеские, с голоду тут не помрешь, особенно с моими деньгами!» — всхохотнул про себя, косясь на милиционера, в готовности куда-нибудь слинять при первом же намеке, что тот направился в его сторону.

«О — а тут даже пивком торгуют! Попробовать что ли, что за пивко предки пили?!».

При всем этом, Серега не забывал присматриваться, пытаясь понять, где здесь кассы, как люди покупают билеты, и как ему пройти на дебаркадер, минуя око «стража порядка». А тот, было видно, не просто так гуляет, а бдит — разглядывает людей, к некоторым подходит, о чем-то разговаривает.

Тем временем, через дебаркадер с парохода резво проследовал молодой парнишка. Одет он был в какую-то робу, заляпанную краской и масляными пятнами.

«Вот кто мне нужен!» — Елизаров глядел на приближающегося парня. Лет эдак около 17–18, щуплый, невысокий, вихрастый, с немного прыщеватым лицом. Парень, судя по его поведению, то же делал что-то, выходящее за рамки его обязанностей — частенько поглядывал через плечо на пароход, явно торопился (хотя мимо «мента» прошел вполне себе спокойно, не обратив на того внимания).

«Не иначе в самоход за водкой?!».

— Эй, флотский! — негромко окликнул парня Сергей.

— Чего те? — поспешая мимо, нехотя отозвался тот.

— Может — по пивку?

Парень как споткнулся, немного удивленно, но уже явно более внимательно посмотрел на Елизарова.

— Я говорю — жарковато. Стоит перевести дух, пивка хряпнуть…

Парень снова покосился на пароход, кивнул.

Взяв пару кружек разливного пива, они отошли чуть в сторону, пристроились у какого-то навеса.

— Говори, че нужно? — парень явно торопился, пиво глотал большими глотками, не смакуя.

— Билет мне нужен до Никольска — постарался равнодушно сказать Сергей.

— Чего проще — топай в кассу, да покупай.

— Да там милиционер пасется… Не с руки мне мимо него шлындать.

Парень уже с интересом посмотрел на Елизарова.

— Натворил чего?

— Да не… у меня документов с собой нету, да и чужой я здесь.

— Ну дак документы не причина тебя арестовывать. Может из ссыльных беглый?

— Да нет же — Сергей поморщился — Говорю тебе, документов нет, чужой. Прицепится — объясняйся с ними. А мне в Никольск нужно. Я — доплачу за хлопоты.

Парень на секунду задумался.

— Да билет, вообще-та, не проблема. Ладна, жди здесь, что-нибудь придумаем.

«Блин… забыл спросить — когда отходить пароход будет! Ну — вроде он ничего не сказал, значит — время еще есть».

Парень тем временем нырнул куда-то за ларьки.

«А пиво здесь очень даже не плохое, хотя и резкости в нем не хватает, на мой вкус».

Елизаров отошел чуть в сторону от колготни пристани, но не так чтобы уж совсем в стороне — не хватало еще привлечь внимание милиционера.

В последний момент увидел, как парнишка нырнул с дебаркадера на пароход. В руках у него была какая-то сумка.

«Ну, точно — за водкой гонца отправляли!» — хмыкнул Сергей.

Выбрав из пачки папирос не совсем измятую, тщательно следя за собой, чтобы не выкинуть блатной фортель с прикуриванием, он закурил.

«Надо бы папирос прикупить, есть же здесь где-нибудь?».

Он прогулялся вдоль ларьков, папиросы нашел, но с трудом. Как пояснила бабенка, торгующая в ларьке — мужики все больше махорку покупают, папиросы считаются городской блажью, да и дорого.

Он с интересом поглядывал по сторонам, присматривался к людям, прислушивался к разговорам. Обратил внимание, что практически все одеты небогато — на мужиках какие-то пиджаки, разного фасона, но — видно, что из дешевых тканей и новых почти не видно. Брюки тоже разнообразием фасонов, тонов, тканей не отличались. Из обуви были ботинки (какие-то неказистые все больше), да хромовые сапоги — но это уже, судя по всему, обувь на выход или людей по-здешнему небедных. У женщин — юбки длиннющие, чуть по земле не волочатся, обуви толком не видать, какие-то блузки, и что-то из верхней одежды, бесформенной, чьего названия он не знал.

«Хотя нет — вон дамочка в чем-то вроде матроски, и юбка только чуть ниже колена. Наверное — городская, с парохода. Да — здесь же почти деревня, и значит модами не заморачиваются. Фасоны одежды, обуви, прически могут не меняться десятилетиями».

Сергей вспомнил, что в его детстве бабушка ходила в одежде, вполне похожей на эту, хотя, получается — прошло около 40 лет. Да и разговоры, говор, словечки, выражения, вполне можно было услышать еще в 70-е, где-нибудь в деревне.

Еще Елизаров отметил некую странность — если типажи мужчин (кроме одежды) вполне могли вписаться в 70–80 годы, а то и позднее, то женщины — как раз таки нет. Не приметил Серега красивых, стройных, или хотя бы — симпатичных. На его вкус жителя рубежа XX–XXI века, все здешние обитательницы были страшненькими — какие-то все крупные (но невысокие), с широкими лицами, с мужиковатой, грубой походкой. И еще странно — вот вроде в толпе либо женщины, которых хочется назвать «бабушка» (то есть явно пожилые — по мнению Сергея), или девчонки. Привлекательных девушек, или молодых женщин, он не заметил.

«Тут впору загрустить — как либидо ублажать буду…. Угу… других проблем у меня сейчас нет. Опять хрень какая-то в голову лезет!» — оборвал свои размышлизмы Елизаров.

«Ага… вот и мой приятель». От дебаркадера по деревянным сходням быстро шел «флотский», крутя головой, высматривая, судя по всему, именно его. Сергей пошел навстречу, но не быстро, чтобы встретить его поближе к рынку, а не к месту променада милиционера.

— Так… вот твой билет — протянул парнишка Сергею какой-то маленький картонный прямоугольник — без места, на палубе.

— А это как? — удивился Елизаров.

— Ну, так все местные берут, если едут недалеко.

— Так я по нему до Никольска доплыву, или меня где-нибудь ссадят? — забеспокоился Елизаров.

— Да не боись ты… Кто на пароходе